В соответствии с планом работы Тверского областного суда проведено обобщение судебной практики рассмотрения в 2012 году судами области ходатайств органов следствия об избрании в отношении подозреваемых (обвиняемых) меры пресечения в виде заключения под стражу, о продлении срока содержания под стражей.

Согласно статистическим данным в 2012 году судами Тверской области рассмотрено 1631 ходатайство об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, из которых удовлетворено 1498, в том числе в отношении 1102 лиц, подозреваемых (обвиняемых) в совершении тяжких и особо тяжких преступлений. О продлении срока содержания под стражей рассмотрено 2764 ходатайства, из них удовлетворено 2730.

В 2012 году в кассационном порядке обжалованы:

-210 постановлений об удовлетворении ходатайств о заключении под стражу и 260 постановлений об удовлетворении ходатайств о продлении указанной меры пресечения, из них отменены 4 постановления о заключении под стражу и 9 постановлений о её продлении;

- 12 постановлений об отказе в удовлетворении ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, из них отменено - 6;

- 4 постановления об отказе в удовлетворении ходатайства о продлении срока содержания под стражей, которые оставлены без изменения.

Основное внимание в ходе обобщения уделялось вопросам соблюдения органами расследования и судами норм уголовно-процессуального закона при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и продлении её сроков, а также причинам необоснованного и/или чрезмерно длительного применения этой меры пресечения в период следствия.

В рамках данного обобщения непосредственно изучено 160 материалов по ходатайствам об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, 835 материалов по ходатайствам о продлении срока содержания под стражей, рассмотренных судами г. Твери и Тверской области, а также кассационная практика Тверского областного суда за указанный период.

Обобщение показало, что при решении вопроса об избрании в отношении подозреваемых и обвиняемых меры пресечения в виде заключения под стражу и её продлении суды в большинстве случаев правильно применяли положения, установленные ст.ст. 108, 109 УПК РФ с учётом разъяснений, содержащихся в постановлениях Пленума Верховного суда РФ от 05 марта 2004 года « О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации», от 10 октября 2003 года «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации», от 01 февраля 2011 года «О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних», от 29 октября 2009 года «О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста».

Действующее российское законодательство, в частности, статьи 97, 99, 108 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ) содержит исчерпывающий перечень оснований и подробно регламентирует судебный порядок применения меры пресечения в виде заключения под стражу, а также предусматривает ряд гарантий соблюдения прав и свобод граждан при применении данной меры пресечения. Российский закон прямо указывает, что заключение под стражу является исключительной мерой, и обязывает правоприменительные органы при решении вопроса об избрании и продлении данной меры учитывать все обстоятельства, касающиеся ситуации подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, в том числе тяжесть преступления, сведения о личности, возраст, состояние здоровья, семейное положение, род занятий и другие обстоятельства, а также в обязательном порядке рассматривать вопрос о применении альтернативных мер пресечения, не связанных с лишением свободы.

Обобщение свидетельствует, что в большинстве случае суды тщательно исследовали изложенные в ходатайствах доводы о необходимости избрания именно такой меры пресечения.

При разрешении заявленных органами расследования ходатайств суды, как правило, учитывали следующие обстоятельства: наличие достаточных данных, свидетельствующих о событии преступления, о возможной причастности к нему подозреваемого (обвиняемого), степень тяжести инкриминируемого преступления, данные о том, что подозреваемый (обвиняемый) угрожал участникам процесса, пытался или имеет намерение скрыться от органов предварительного следствия и суда, сведения о личности подозреваемого (обвиняемого), а именно: возраст, сведения о судимости, состояние здоровья, семейное положение, характеристики, наличие постоянного места жительства, род занятий, факты нарушений ранее избранной меры пресечения, привлечение к административной ответственности и другие обстоятельства. Судьи обсуждают вопрос о возможности применения иной, более мягкой меры пресечения.

Вместе с тем, при обобщении установлено, что отдельные судьи формально принимают решения о заключении под стражу на основании одной лишь тяжести инкриминируемого преступления, не учитывая при этом иные обстоятельства дела, данные о личности подозреваемого (обвиняемого).

Так, судья Весьегонского районного суда в постановлении 07.09.2012 г. решение о заключении А. мотивировал тем, что он подозревается в покушении на умышленное тяжкое преступление, предусмотренное ч.3 ст. 30, ч. 1 ст. 228.1 УК РФ, представляющее повышенную общественную опасность, за которое предусмотрено наказание только в виде лишения свободы, и что осознав тяжесть совершенного преступления, может скрыться от предварительного следствия и суда с целью избежать наказания, а также продолжить заниматься преступной деятельностью. При этом судья формально указал, что он учитывает известные на тот момент обстоятельства деяния, в совершении которого подозревается А., а также его возраст, состояние здоровья.

Вместе с тем, из материалов дела следует, что А. ранее не судим, имеет преклонный возраст , страдает рядом заболеваний, нуждается в постоянном уходе, характеризуется положительно, дал признательные показания. Однако суд данные обстоятельства надлежащим образом не учёл и заключил А. под стражу. Из приговора Весьегонского районного суда от 08.02.2013 г. следует, что с учётом всех обстоятельств дела, данных о личности А., которые суд не учёл при заключении его под стражу, судом осуждённому назначено условное наказание с применением ст. 73 УК РФ.

Не всегда учитывается правовая позиция Европейского Суда по правам человека, закрепленная в п. 19 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 29 октября 2009 года, согласно которой обоснованность выдвинутого против лица подозрения является неотъемлемой частью гарантий от произвольного ареста или заключения под стражу. Вместе с тем, рассматривая ходатайство о применении меры пресечения в виде заключения под стражу, суд не вправе входить в обсуждение вопроса о виновности лица в инкриминируемом ему преступлении.

Изучение материалов свидетельствует о том, что суды не всегда учитывают эти обстоятельства, отдельные формулировки, используемые судьями в постановлениях, не основаны на законе.

Некоторые судьи в постановлениях о заключении под стражу или продлении её сроков вместо указания о том, что лицо подозревается или обвиняется в преступлении, указывают, что оно совершило преступление.

Так, судья Московского районного суда г. Твери 13.01.2012 г. и 14.04.2012 г., продлевая Ш. срок стражи указал, что тот совершил убийство.

Часто судьи незаконно при мотивировке необходимости заключения подозреваемого (обвиняемого) под стражу или продления срока стражи ссылаются на позицию обвиняемого по делу – непризнание вины. Причём эти ошибки допускают, несмотря на то, что кассационная инстанция изменяла постановления судов.

Так, кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Тверского областного суда от 07.09.2012 г. из описательно-мотивировочной части постановления Московского районного суда г. Твери от 22.08.2012 г. в отношении Б.. было исключено указание о том, что при продлении обвиняемому срока содержания под стражей суд учёл его отношении к содеянному – непризнание им вины.

Однако при разрешении последующих ходатайств следователя о продлении Б. срока содержания под стражей 20.09.2012 г. и 22.09.2012 г. судьи Московского районного суда г. Твери вновь учитывают данное обстоятельство, принимая решение по делу.

Иногда судьи делают выводы, не основанные на материалах дела.

Так, в отношении ранее не судимого лица, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст. 111 УК РФ, судья сделал вывод о том, что он склонен к совершению преступлений и может продолжить заниматься преступной деятельностью, обосновав тем, тот является иностранным гражданином, не имеет регистрации и постоянного места жительства на территории РФ, официально нигде не работает, не имеет постоянного источника дохода.

Обобщение показало, что в соответствии с требованиями п. 3 ч. 7 ст. 108 УПК РФ суды при наличии к тому оснований откладывали по ходатайству сторон принятие решения до 72 часов для предоставления суду необходимых доказательств обоснованности или необоснованности избрания меры пресечения в виде заключения под стражу.

При этом суды не всегда правильно применяли нормы процессуального права, не учитывали, в частности, что продление срока задержания допускается при условии признания задержания законным и обоснованным.

Так, Западнодвинский районный суд по делу Ч., принимая решение о продлении подозреваемой срока задержания на 72 часа в соответствии с п. 3 ч.7 ст. 108 УПК РФ, не обсудил в постановлении вопрос о законности и обоснованности задержания, как того требует приведённая норма закона.

Следует признать правильным указание в постановлениях суда о том, что задержание произведено с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, правомочным лицом, при наличии предусмотренных законом оснований для этого.

Продлевая срок задержания до 72 часов, суды обоснованно принимают решение об отложении рассмотрения заявленного ходатайства на конкретную дату до истечения срока задержания. Это дает возможность надлежащим образом известить стороны о времени и месте рассмотрения ходатайства.

В отношении несовершеннолетних подозреваемых (обвиняемых) в 2012 году судами области рассмотрено 34 ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, из них удовлетворено – 22 (5 – за особо тяжкие преступления, 12 – за тяжкие, 5 – за преступление средней тяжести), а также удовлетворено 56 ходатайств о продлении срока содержания под стражей.

По преступлениям небольшой тяжести в отношении несовершеннолетних подозреваемых, обвиняемых мера пресечения в виде заключения под стражу не избиралась.

Кроме тяжести инкриминируемого преступления, суды учитывают сведения о личности несовершеннолетнего подозреваемого или обвиняемого, состояние здоровья, род занятий, условия его проживания и воспитания, взаимоотношения с родителями, обсуждают возможность отдачи его под присмотр родителей, опекунов, попечителей или других заслуживающих доверия лиц, а также должностных лиц специализированного детского учреждения, в котором он находится.

При получении от органов предварительного расследования постановлений о возбуждении ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу или о её продлении судам следует проверять соблюдена ли органами следствия подсудность при подаче ходатайств.

Согласно положениям ч. 4 ст. 108 УПК РФ УПК РФ постановление о возбуждении ходатайства об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу подлежит рассмотрению единолично судьей районного суда или военного суда соответствующего уровня по месту производства предварительного расследования либо месту задержания подозреваемого, а ходатайство о продлении срока содержания под стражей рассматривается в соответствии с ч. 8 ст. 109 УПК РФ судом по месту производства предварительного расследования либо месту содержания обвиняемого под стражей.

В ходе обобщения установлено, что судьи не всегда проверяют соблюдение органами следствия подсудности при подаче ходатайств о заключении под стражу или продлении сроков содержания под стражей.

Так, в отношении Х., П. и Т. в сентябре 2011 г. мера пресечения в виде заключения под стражу избрана постановлениями Калининского районного суда с соблюдением требований ч. 4 ст. 108 УПК РФ по ходатайству следователя СО ОМВД Росси по Калининскому району по уголовному делу № 140655, соединённому в одно производство с рядом уголовных дел, возбуждённых по фактам совершения преступлений на территории Калининского района.

В дальнейшем дважды в ноябре 2011 г. и в январе 2012 г. срок содержания под стражей указанных обвиняемых продлевался Заволжским районным судом г. Твери по ходатайству следователя СЧ по РОПД СУ УМВД Росси по Тверской области по уголовному делу ……, возбужденному следователем отдела № 1 СУ при УВД по г. Твери и соединённому в одно производство с уголовными делами, возбуждёнными СО ОМВД Росси по Калининскому району и отделами №№ 1, 2 и 4 СУ УВД России по г. Твери, изъятыми из производства следователей указанных отделов и переданных для дальнейшего расследования следователю СЧ по РОПД СУ УМВД России по Тверской области.

При этом судьёй Заволжского районного суда г. Твери не выяснен вопрос о подсудности данных материалов, о чём свидетельствует тот факт, что при очередном обращении следователя с ходатайством о продлении обвиняемым срока содержания под стражей другой судья Заволжского района г. Твери 13.04.2012 г. выносит постановления о направлении материалов по постановлениям ст. следователя СЧ по РОПД СУ УМВД России по Тверской области в отношении Покровского, Тихомирова и Харитонова для рассмотрения по территориальности в Калининский районный суд Тверской области ссылаясь на то, что хотя постановление об определении места производства предварительного расследования следователем не вынесено, однако большинство преступлений, в том числе и наиболее тяжкие, совершены на территории Калининского района Тверской области, а также на то, что надзор за данным делом осуществляет прокурор Калининского района Тверской области.

Таким образом, место производства предварительного расследования в нарушение закона определила судья, а не вышестоящий руководитель следственного органа, как того требуют положения ч. 3 ст. 152 УПК РФ.

Для того чтобы не допускать нарушения правил подсудности рассмотрения ходатайств по делам о преступлениях, совершённых в разных районах Тверской области или разных областях Российской Федерации, судьям необходимо требовать от следователей решения вышестоящего руководителя следственного органа об установлении места производства предварительного расследования.

Судам следует тщательно проверять все материалы, представляемые органами следствия и дознания в суд.

В ходе изучения материалов был выявлен случай вынесения судом постановления о продлении срока содержания под стражей обвиняемого при отсутствии ходатайства следователя о продлении срока содержания под стражей.

Так, судья Бельского районного суда 06.11.2012 г. вынес постановление о продлении обвиняемому К. срока содержания под стражей до 05 месяцев 17 суток.

Несмотря на то, что в протоколе судебного заседания, а также в постановлении судьи указано, что предметом рассмотрения являлось постановление следователя Нелидовского межрайонного следственного отдела СУ СК Российской Федерации по Тверской области о возбуждении ходатайства о продлении срока содержания под стражей К., однако в материалах дела такое ходатайство отсутствует, согласно протоколу судебного заседания оно в суде не оглашалось. Из двух описей, имеющихся в материале и составленных следователем и секретарём суда, ходатайство о продлении срока содержания под стражей находится на листах 70-72, однако на самом деле на этих листах копия постановления следователя от 01.11.2012 г. о привлечении К. в качестве обвиняемого.

В ходе обобщения установлено, что не всегда судьи проверяют, дано следователю согласие руководителя следственного органа на возбуждение ходатайства о заключении под стражу или её продление, надлежащими ли лицами дано такое согласие.

Так, в материале Западнодвинского районного суда на постановлении следователя о возбуждении ходатайства в отношении Хлебниковой вместо руководителя следственного органа – начальника СО МО МВД России «Западнодвинский» К. подпись поставило неизвестное лицо без указания должности и расшифровки подписи.

Кимрским городским судом 24 января 2012 г. продлён срок содержания под стражей обвиняемым Д. и С. на 1 мес. 07 суток, а всего до 8 месяцев 7 суток. Однако при этом судом не принято во внимание, что в нарушение требований ч. 2 ст. 109 УПК РФ ходатайство о продлении обвиняемым срока содержания под стражей возбуждено начальником СО МО МВД России «Кимрский» без согласия руководителя соответствующего следственного органа по субъекту Российской Федерации.

Иногда судьи невнимательно проверяют решения органов следствия о продлении (установлении) сроков следствия по делу.

Так, при продлении Вышневолоцким городским судом срока содержания под стражей А. судья не обратил внимание на то, что в материале, представленном следователем, имеется постановление от 09.10.2012 г. о возобновлении предварительного следствия и установлении дополнительного срока расследования, вынесенное от имени начальника СО МО МВД России «Вышневолоцкий» Ж., однако подписано это постановление иным лицом - зам. начальника СО Панюковым С.И. Следовательно, указанный документ не имеет юридической силы.

Кассационным определением Тверского областного суда от 13.04.2012 г. изменено постановление Вышневолоцкого горсуда от 02.04.2012 г.: указание о продлении срока содержания под стражей Г. по 22.04.2012 г. заменено указанием о продлении срока содержания по 10.04.2012 г. и принято решение об освобождении обвиняемого из-под стражи в связи с истечением срока содержания. При рассмотрении дела в кассационной инстанции установлено, что органы следствия в нарушение требований ч. 4 ст. 153 УПК РФ при соединении ряда уголовных дел неправильно исчислили срок предварительного расследования с 22.11.2012 г., несмотря на то, что в совокупность соединённых уголовных дел вошло уголовное дело, возбуждённое 10.11.2011 г., срок предварительного следствия по которому был установлен по 10.04.2012 г.

В ходе обобщения установлено, что органами следствия не всегда соблюдаются сроки представления в суд ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, предусмотренные ч. 3 ст. 108 УПК РФ.

Так, при рассмотрении Центральным районным судом г. Твери ходатайства следователя по ОВД СЧ по РОПД СУ УМВД России по Тверской области об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу К., установлено, что ходатайство следователя в суд в нарушение требований закона представлено по истечении 48 часов после фактического задержания подозреваемого. По данному факту суд вынес частное постановление в адрес руководителя СУ УМВД России по Тверской области.

Следователем СО ОМВД России по Конаковскому району ходатайство об избрании А. меры пресечения в виде заключения под стражу подано в суд за полтора часа до истечения срока задержания, в связи с чем в адрес следственного органа было вынесено частное постановление

При обобщении было установлено, что органами следствия и дознания нарушается также срок представления в суд ходатайств о продлении срока содержания под стражей, предусмотренный ч. 8 ст. 109 УПК РФ. Часто ходатайства следователями, прокурорами представляются в суд за 1-6 суток до истечения срока содержания обвиняемых под стражей, а иногда и в последний день срока.

Так, следователями СО по г. Твери СУ СК РФ по Тверской области ходатайство о продлении срока содержания под стражей А.о. поступило в Центральный районный суд г. Твери 29.05.2012 г., т.е. в тот день, когда истекал срок содержания обвиняемого под стражей, а ходатайство о продлении срока содержания под стражей обвиняемого З. - за 2 суток до истечения срока содержания обвиняемого под стражей.

Большинство судей области реагируют на нарушение сроков предоставления в суд ходатайств вынесением частных постановлений. В период обобщения из судов области поступило 28 таких частных постановлений.

Исследованные в ходе обобщения материалы свидетельствуют о том, что ходатайства о заключении под стражу рассмотрены в судебном заседании с участием подозреваемого (обвиняемого), прокурора и защитника, и, как правило, представителя органа расследования.

Вместе с тем, установлены случаи рассмотрения ходатайств следователей о продлении сроков содержания под стражей с нарушением требований закона без участия обвиняемого и без извещения его о дате, времени и месте рассмотрения ходатайства.

Так, кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Тверского областного суда от 18.01.2012 г. отменено постановление Московского районного суда г. Твери от 30.12.2011 г. о продлении срока содержания под стражей Д., т.к. суд рассмотрел ходатайство следователя без обвиняемого, сославшись на то, что тот не может присутствовать в судебном заседании по состоянию здоровья. В деле имелся только акт, составленный заместителем командира взвода № 2 ОРОиК УМВД России по г. Твери, согласно которому перед водворением в камеру конвойного помещения суда обвиняемый Д. пожаловался на плохое самочувствие и боли в сердце, в связи с чем вызван врач скорой помощи и им дано заключение о том, что обвиняемый не может принять участие в судебном заседании. Однако какой-либо медицинский документ, подтверждающий данный факт, в материалах дела отсутствует.

Однако при новом рассмотрении ходатайства следователя судом вновь были нарушены права Д., поэтому кассационным определением от 10.02.2012 г. отменено постановление Московского районного суда г. Твери от 30.01.2012 г. о продлении срока содержания его под стражей.

Из представленного материала следует, что учреждением ИЗ-69/1 города Твери была представлена справка, согласно которой Д. убыл в областную больницу ФСИН города Торжка. Обвиняемый Д. в расписке от 27.01.2012 года просил рассмотреть ходатайство следователя с его участием., однако суд принял решение о рассмотрении ходатайства следователя в отсутствии обвиняемого, сославшись на то, что Д. находится в областной больнице УФСИН.

При рассмотрении дела кассационной инстанцией установлено, что у суда первой инстанции не имелось каких-либо документов, подтверждающих наличие обстоятельств, исключающих возможность доставления обвиняемого в суд.

При проверке доводов кассационной жалобы судебной коллегией было установлено, что на запрос суда от 30.01.2012 года ФКУЗ МСЧ 69 ФСИН России был направлен ответ о том, что по состоянию здоровья Д. мог принимать участие в судебном заседании, был готов и ждал этапирования в ИЗ-69/1 г. Твери.

При таких обстоятельствах рассмотрение ходатайства в отсутствие Д. повлекло нарушение права обвиняемого на защиту, повлияло на постановление законного и обоснованного решения. Причиной этого явилось нарушение положений ч. 13 ст. 109 УПК РФ, согласно которым не допускается рассмотрение судом ходатайства о продлении срока содержания обвиняемого под стражей в его отсутствие, за исключением случаев нахождения обвиняемого на стационарной судебно-психиатрической экспертизе и иных обстоятельств, исключающих возможность его доставления в суд, что должно быть подтверждено соответствующими документами.

При рассмотрении ходатайств о продлении сроков содержания под стражей обвиняемых, находящихся на лечении, судьи не извещают их надлежащим образом о дате, времени и месте рассмотрения дела.

Кассационным определением от 22.08.2012 г. отменено постановление Вышневолоцкого городского суда от 27.07.2012 г. о продлении срока содержания под стражей И., поскольку суд, рассмотрев дело в отсутствие обвиняемой, находящейся на лечении, не известил её надлежащим образом о дате, времени и месте рассмотрения ходатайства.

Аналогичная ошибка допущена и Кимрским городским судом при рассмотрении 23.08.2012 г. ходатайства следователя о продлении срока содержания под стражей обвиняемого П., находящегося на психиатрической экспертизе. Суд рассмотрел дело в отсутствие П., не имея каких-либо документов из ГБУЗ ОКПБ № 1 либо следственного изолятора, подтверждающих наличие обстоятельств, исключающих возможность доставления обвиняемого в суд, а также в деле отсутствуют сведения о том, что обвиняемый надлежащим образом извещен о слушании дела.

В ходе обобщения выявлено, что и Максатихинским районным судом 29.11.2012 г., Удомельским городским судом 29.02.2012 г. соответственно обвиняемому З. и Т., находящимся на судебно-психиатрической экспертизе, также продлены сроки содержания под стражей без извещения обвиняемых о дате рассмотрения ходатайства следователя.

Допускаются судами при разрешении ходатайств следователей и другие нарушения прав обвиняемых на защиту.

Так, постановлением Заволжского районного суда г. Твери от 07.06.2012 г. продлен срок содержания под стражей Б. в отсутствие адвоката, с которым у обвиняемого заключено соглашение. Суд кассационной инстанции признал, что право на защиту Баранова нарушено, поскольку адвокат по соглашению не смог участвовать в судебном заседании в связи с нахождением в командировке, а также несвоевременным извещением его судом первой инстанции о дате рассмотрения дела.

При обобщении также установлено, что судами не всегда соблюдаются положения ч. 2 ст. 18 УПК РФ, согласно которым участникам уголовного судопроизводства, не владеющим или недостаточно владеющим языком, на котором ведется производство по уголовному делу, должно быть разъяснено и обеспечено право делать заявления, давать объяснения и показания, заявлять ходатайства, приносить жалобы, знакомиться с материалами уголовного дела, выступать в суде на родном языке или другом языке, которым они владеют, а также бесплатно пользоваться помощью переводчика в порядке, установленном настоящим Кодексом.

Так, кассационной инстанцией отменялось постановление Торжокского городского суда от 21.06.2012 г. о продлении срока содержания под стражей Ш., т.к. суд рассмотрел ходатайство следователя без переводчика, несмотря на то, что обвиняемый является гражданином республики Узбекистан и недостаточно владеет русским языком.

Суд кассационной инстанции также признал нарушение прав обвиняемого Г., которому постановлением Торжокского городского суда Тверской области от 26.12. 2011 г. избрана мера пресечения в виде заключение под стражу. Судебной коллегией по уголовным делам было установлено, что при предъявлении обвинения Г. было нарушено его право пользоваться услугами переводчика. Несмотря на то, что Г. является гражданином республики Азербайджан, о чём следователь указал в протоколе задержания и протоколе допроса в качестве подозреваемого, 24.12.2011 года следователь предъявил Г. обвинение в отсутствии переводчика, не выяснив необходимость участия последнего при предъявлении обвинения, однако суд этому обстоятельству не дал никакой оценки при решении вопроса о заключении обвиняемого под стражу, несмотря на то, что на это обращала внимание суда адвокат.

Также при обобщении установлено, что не всегда судьи, допуская в процесс переводчика, проверяют его компетентность, не учитывают положения ч. 1 ст. 59 УПК РФ о том, что переводчик – это лицо, привлекаемое к участию в уголовном судопроизводстве в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, свободно владеющее языком, знание которого необходимо для перевода.

Так, кассационным определением от 30.05.2012 г. отменено постановление Заволжского районного суда г. Твери от 20.04.2012 г. о продлении срока содержания под стражей Г., т.к. судебная коллегия сочла, что суд при разрешении вопроса об отводе переводчика и рассмотрении ходатайства следователя с участием переводчика М. нарушил требования уголовно-процессуального закона, не выяснив надлежащим образом вопрос о компетенции переводчика.

Из протокола судебного заседания следует, что в начале судебного заседания обвиняемый Г. пояснил, что он нуждается в услугах переводчика. Суд допустил к участию в судебном заседании переводчика М., не удостоверившись в его компетентности, не выяснив у него, какое тот имеет образование, где он его получил, владеет ли он свободно армянским и русским языками, может ли осуществлять перевод с русского языка, на котором ведётся судопроизводство, на армянский, а также в обратном направлении.

В подготовительной части судебного заседания после проведения стадии заявления и разрешения ходатайств адвокат А. заявил отвод переводчику М., сославшись на нарушение прав его подзащитного в связи с осуществлением неправильного перевода и на то, что суду не представлены документы о владении переводчиком языками.

Однако даже после заявления адвокатом отвода переводчику, суд не выяснил вопрос о компетентности переводчика, а также не спросил у обвиняемого, понимает ли тот перевод М.

Суд лишь при установлении личности переводчика спросил у него, в связи с чем тот знает армянский язык, и удовлетворился ответом М. о том, что это его родной язык, и положил его в основу своего решения об отклонении отвода переводчику, заявленного адвокатом, указав, что обстоятельств некомпетентности переводчика в судебном заседании не установлено, поскольку армянский язык является его родным языком. При этом суд не принял во внимание, что при ответе на вопрос переводчик пояснил, что он знает разговорную речь, а также о суд не выяснил, владеет ли он письменностью.

В материалах дела отсутствуют какие-либо сведения о свободном владении участвовавшим в деле переводчиком М. армянским и русским языками для осуществления перевода по настоящему делу.

При таких обстоятельствах судебная коллегия признала, что рассмотрение судом ходатайства следователя без тщательного разрешения судом вопроса о компетентности переводчика, могло лишить обвиняемого Г. гарантированного ему УПК РФ права пользоваться языком, которым он владеет, и помощью переводчика, а также повлиять на постановление законного и обоснованного решения.

При обобщении было установлено, что не все суды следуют указанию, содержащемуся в постановлении Пленума Верховного суда РФ от 29 октября 2010 года «О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста» о том, что с целью исключения неопределенности при заключении под стражу в резолютивной части судебного решения о применении меры пресечения должно быть указано, до какой даты и на какой срок принято соответствующее решение.

Так, судья Бологовского городского суда 16.12.2012 г. указал в постановлении, что избирается А. мера пресечения в виде заключения под стражу на срок не свыше 2- месяцев, с 15.08.2012 г. по 07.10.2012 г.

Судьи Кимрского городского суда, продлевая срок содержания под стражей на определённый срок, не всегда указывают общий срок содержания под стражей.

Судьи Вышневолоцкого городского суда не всегда указывают срок, на какой продлевается мера пресечения, Так, в постановлении от 20.01.2012 г. указано, что Т. продлён срок содержания под стражей до 8 месяцев, до 05.03.2012 г.

Анализ принятых судебных решений об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу показал, что судами области нередко допускаются ошибки в части определения конечной даты содержания под стражей.

Судьями не всегда правильно применяются положения п. 3 ч.10 ст. 108 УПК РФ, согласно которым в срок содержания под стражей засчитывается время, на которое лицо было задержано в качестве подозреваемого, а также положение ч. 3 ст. 128 УПК РФ, указывающее на то, что при задержании срок исчисляется с момента фактического задержания.

Так, постановлением Западнодвинского районного суда от 22.11.2012 г. Т. избрана мера пресечения в виде заключения под стражу на 28 дней, однако при этом неправильно указана дата окончания этого срока - по 20.12.2012 г. включительно. С учётом того, Т. был задержан 20.11.2012 г., то указанный срок должен быть установлен по 17.12.2012 г. включительно.

Постановлением Кимрского городского суда от 20.07.2012 г. избрана мера пресечения в виде заключения под стражу П. на срок 28 суток, однако суд неправильно указал дату окончания срока ареста по 14.08.2012 г. включительно. С учётом того, что П. был задержан 17.07.2012 г. указанный в постановлении суда срок в 28 суток истекал 13.08.2012. Впоследствии Кимрский городской суд 13.08.2012 г. продлевая П. срок стражи на 1 месяц, а всего до 1 месяца 27 суток, вновь неправильно исчислил дату окончания указанного срока, отразив в постановлении, что срок продлён по 14.09.2012 г. включительно, несмотря на то, что следовало указать по 12.09.2012 г. включительно.

Суд кассационной инстанции при рассмотрении 15.08.2012 г. жалобы адвоката на вышеуказанное постановление в отношении П. об избрании меры пресечения, а затем и при рассмотрении 29.08.2012 г. жалоб на постановление суда от 13.08.2012 г. о продлении срока содержания под стражей не устранил допущенные судом первой инстанции ошибки при исчислении срока содержания под стражей.

Лишь кассационным определением от 21.09.2012 г. при рассмотрении жалоб на очередное постановление от 12.09.2012 г. о продлении П. срока содержания под стражей, ошибка в исчислении срока была устранена.

Названные ошибки допускаются судами и по материалам с ходатайствами о продлении срока содержания под стражей.

Так, судьёй Фировского районного суда Тверской области 12.04.2012 г. подозреваемой К. была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу сроком на 02 месяца, т.е. до 11.06.2012 включительно. Вместе с тем, с учётом положений ст. 128 УПК РФ суду следовало установить конечную дату содержания подозреваемой под стражей по 09.06.2012 г. включительно, поскольку именно в этот день истекал 2-х месячный срок, на который суд избрал меру пресечения, т.к. К. была задержана 10.04.2012 г.

Впоследствии, судья Фировского районного суда 30.05.2012 г. продлил К. срок содержания под стражей до 3-х месяцев, т.е. по 10.07.2012 г.

Очередное ходатайство следователя о продлении срока содержания обвиняемой К. под стражей судья рассматривает 10.07.2012 г., несмотря на то, что ранее установленный судом трёхмесячный срок содержания К. уже истёк 09.07.2012 г. При этом судья, продлив срок содержания под стражей всего до 05 месяцев, вновь неправильно указал дату его окончания – по 10.09.2012 г. включительно.

Нарушения закона об исчислении сроков содержания под стражей были выявлены во многих судах, например, в Фировском районном суде, Торопецком, Бологое, Калязинском районном суде, Кимрском городском суде, Московском районном суде г. Твери, Пеновском районном суде, Калининский районный суд.

Приведенные примеры свидетельствуют о том, что суды, указывая в постановлении об избрании или продлении меры пресечения в виде заключения под стражу срок, например, два месяца, фактически избирают стражу на два месяца и один день, а то и более, тем самым ухудшают положение подозреваемого (обвиняемого), нарушая при этом положения уголовно-процессуального закона, регулирующие данный вопрос.

Неправильное исчисление сроков содержания под стражей может привести к неблагоприятным последствиям, существенным нарушениям прав обвиняемых, о чём, в частности, свидетельствует материал Калининского районного суда о продлении Б. срока содержания под стражей.

Так, определением судебной коллегии по уголовным делам Тверского областного суда от 25 июля 2012 года внесены изменения в постановление Калининского районного суда от 14 июня 2012 года о продлении срока содержания под стражей Б.: указание о продлении срока содержания под стражей Б. по 19.07.2012 г. включительно заменено указанием о продлении срока содержания под стражей по 17.07.2012 г. включительно, поскольку именно в этот день истёк срок в 12 месяцев, на который суд продлил обвиняемому меру пресечения, т.к. задержан Б. был 18.07.2011 г.

В связи с неправильным исчислением даты окончания 12 месячного срока содержания Б. под стражей, а также с несвоевременным направлением дела в областной суд, обвиняемый был освобождён из следственного изолятора на 2 дня позже истечения предельного срока содержания под стражей.

Допущенные нарушения уголовно-процессуального законодательства при рассмотрении ходатайства следователя о продлении срока содержания под стражей, а также несвоевременное направление дела в областной суд являются недопустимыми, нарушают права граждан, умаляют авторитет судебной власти.

В ходе обобщения выявлены также случаи необоснованного указания в постановлениях времени (часов и минут), до которого продлён срок содержания под стражей.

При рассмотрении ходатайств о заключении под стражу и о продлении сроков содержания под стражей судьи не всегда проверяют сроки следствия по делу и не истребуют от следователей соответствующие документы.

Некоторые судьи принимают решение о сроке содержания под стражей на срок, превышающий сроки дознания или следствия.

Так, постановлением судьи Бологовского городского суда от 29.05.2012 г. по уголовному делу, возбуждённому 27.05.2012 г., отношении К., задержанной в соответствии со ст. 91 УПК РФ 27.05.2012 г., избрана мера пресечения в виде заключения под стражу на срок не свыше 2-х месяцев, т.е. по 26.07.2012 г. включительно. Однако судья, принимая такое решение, не учёл, что по данному делу производится дознание, срок которого согласно положениям ч. 3 ст. 223 УПК РФ 30 суток со дня возбуждения уголовного дела, а не 2 месяца, как у следствия. Решение о продлении срока дознания ещё на 30 суток прокурором было принято только 26.06.2012 г.

Судья Торопецкого районного суда 21.04.2012 г. продлила Ш. срок содержания под стражей на срок до 5 месяцев по 22 мая 2012 г. включительно, несмотря на то, что в материалах дела имеется постановление руководителя следственного органа от 19.04.2012 г. об установлении следователю для исполнения указаний прокурора срока до 01 месяца со дня поступления дела к следователю. К производству следователь дело принял в тот же день – 19.04.2012 г.

Судья Кимрского городского суда избрала меру пресечения в виде заключения Л. на срок 2 месяца, по 29.05.2012 г. включительно, несмотря на то, что срок следствия был по 28.05.2012 г., а с учётом того, что задержан подозреваемый был 28.03.2012 г. срок в 2 месяца истекал 27.05.2012 г.

Судья Бологовского городского суда по уголовному делу, возбуждённому 18.06.2012 г., продлевая 10.08.2012 г. обвиняемым Н. и Ш. срок содержания под стражей на 2 месяца, а всего до 4-х месяцев по 17.10.2012 г., срок продлевается в том числе для прокурора и суда, не проверил, продлён ли срок следствия по делу. Из материалов дела следует, что срок следствия до 3-х месяцев продлён был только 13.08.2012 г., т.е. уже после вынесения судом решения о продлении срока содержания обвиняемых под стражей. Следовательно, суд фактически продлил срок содержания обвиняемых под стражей для принятия решения прокурором и судом в порядке ст.227, 233 УПК РФ на срок 2 месяца.

В ст. 109 УПК РФ сформулировано общее требование о том, что содержание под стражей при расследовании преступлений не может превышать двух месяцев с момента заключения под стражу до направления уголовного дела с обвинительным заключением в суд для рассмотрения его по существу. Вместе с тем, при наличии указанных в законе оснований, когда в течение двухмесячного срока невозможно закончить расследование, допускается продление срока содержания под стражей на срок свыше двух месяцев.

Положения ст. 109 УПК РФ по своему конституционно-правовому смыслу не предполагают произвольного и бесконтрольного продления обвиняемому срока содержания под стражей и не освобождают органы предварительного следствия от обязанности расследования уголовного дела в разумные сроки.

Длительность срока содержания под стражей определяется наличием возбужденного и расследуемого уголовного дела, тяжестью преступления, в совершении которого обвиняется лицо, уровнем сложности уголовного дела и отсутствием оснований для изменения или отмены избранной меры пресечения.

В ходе обобщения было установлено, что многие дела расследуются продолжительное время, в связи с чем обвиняемые долго содержатся под стражей, в том числе и часто из-за неэффективной организации предварительного расследования.

Так, срок содержания под стражей К., обвиняемой в совершении преступления небольшой тяжести, предусмотренного ст. 207 УК РФ, в период дознания составил 5 месяцев. Дело было возбуждено 27.05.2012 года, срок дознания продлевался прокурором на 30 суток трижды – 26.06.2012 г,, 26.07.2012 г., 26.08.2012 г. Заключена К. под стражу была постановлением суда от 29.05.2012 г. на 2 месяца по 26.07.2012 г.

ОД ОМВД России по Бологовскому району просил продлить срок содержания обвиняемой под стражей 25.07.2012 г. на 2 месяца - по 26.09.2012 г., ссылаясь на необходимость истребования ответа на отдельное поручение о сборе характеризующего материала по обвиняемую, составление обвинительного акта и ознакомление обвиняемой с материалами дела, а также на необходимость выполнения судом требований ст. 227, 233 УПК РФ. Суд удовлетворил ходатайство дознавателя и продлил срок заключения обвиняемой до указанной даты. Однако 29.08.2012 г. дознаватель вновь возбудил перед судом ходатайство о продлении К. срока содержания под стражей ещё на 1 месяц, т.е. до 26.10.2012 г., вновь сославшись на те же основания. Суд, продлевая 29.08.2012 г. К. срок содержания под стражей ещё на 1 месяц, а всего до 5 месяцев не выяснил у дознавателя, по каким причинам все запланированные действия, указанные в предыдущем ходатайстве, не были выполнены.

По ряду дел следователи, возбуждая перед судом ходатайство о продлении сроков содержания обвиняемых под стражей на срок свыше 6 месяцев, в нарушение требований ч.2 ст. 109 УПК РФ не указывают представляет ли расследуемое уголовное дело особую сложность и и почему.

Ряд судей в своих постановлениях также не обсуждают вопрос о том, является ли дело, в рамках которого заявлено ходатайство о продлении стражи на срок свыше 6 месяцев, особо сложным: Бологовский городской суд; Вышневолоцкий городской суд; Кимрский городской суд; Калининский районный суд, Московский районный суд г. Твери.

В постановлении Пленума Верховного Суда РФ № 22 от 29 октября 2009 года «О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста» обращалось внимание судов на то, что при разрешении ходатайств о продлении срока содержания под стражей суду следует выяснять обоснованность утверждений органов предварительного расследования о невозможности своевременного окончания расследования по объективным причинам. Если ходатайство возбуждается перед судом неоднократно и по мотивам выполнения тех же следственных действий, на которые следователь (дознаватель) в предыдущих ходатайствах, надлежит устанавливать, по каким причинам они не были произведены.

Однако ниже приведённые примеры свидетельствуют о том, что судьи Тверской области не всегда выясняют, по каким причинам не выполнены запланированные следственные действия, являются ли они объективными.

Так, Кимрским городским судом срок содержания под стражей К. и Х. в общей сложности продлевался до 11 месяцев 21 суток, однако ни в одном судебном заседании судьи не выясняли у следователя, по каким причинам в течение длительного срока не выполняются запланированные следственные действия, несмотря на то, что в трех ходатайствах (в мае, июне и июле 2012 г.) о продлении срока содержания обвиняемых под стражей фактически содержались одни и те же основания, в том числе о необходимости предъявления нового обвинения.

08.08.2012 г. следователь Кимрского межрайонного СО СУ СК вновь возбуждает перед судом ходатайство о продлении К. срока содержания под стражей на 2 месяца, а всего до 10 месяцев, ссылаясь на то, что до настоящего времени из ранее запланированных следственных действий не предъявлено новое обвинение К. и Х., они не допрошены в качестве обвиняемых, не ознакомлены с заключениями экспертов и не выполнены требования ст. 215-220 УПК РФ.

Из последующего ходатайства следователя от 12.10.2012 г. о продлении обвиняемым срока содержания под стражей следует, что за 2 месяца следователь предъявил обвиняемым новое обвинение, допросил их и уведомил об окончании следственных действий, причём сделано это было в один день 11.10.2012 г., за неделю до окончания срока следствия.

Однако, несмотря на то, что в течение длительного времени следователь бездействовал, суд вновь удовлетворяет просьбу следователя о продлении срока содержания обвиняемых под стражей на 34 суток, никоим образом не реагируя на волокиту, допущенную следствием.

Калининским районным судом Тверской области неоднократно продлевался срок содержания под стражей обвиняемому Ч.: 17.10.2011 г. на 1 мес. (всего до 6 мес.), 15.11.2011 г. на 2 мес. (всего до 8 мес.), 16.01.2012 г. на 1 мес. (всего до 9 мес.) и при этом следователем указывались одни и те же основания: необходимость предъявления окончательного обвинения, допрос в качестве обвиняемого, выполнение требований ст.ст. 215-217 УПК РФ, составление обвинительного заключения.

Из материалов, представленных следователем при заявлении очередного ходатайства о продлении Ч. срока содержания под стражей, следует, что окончательное обвинение Ч. предъявлено 20.01.2012 г., обвиняемый и его защитник ознакомлены с материалами дела 21.01.2012 г.

Таким образом, из дела следует, что в течение трёх месяцев ни одно из следственных действий, указанных следователем, не производилось. Однако и по данному делу судьи никак не прореагировали на эти обстоятельства, в том числе и при очередном заявлении ходатайства следователем в феврале 2012 года.

О том, что обвиняемые длительное время содержатся под стражей из-за допускаемой органами предварительного расследования волокиты свидетельствует и уголовное дело по обвинению Л. и П.

Судебной коллегией по уголовным делам Тверского областного суда 27.04.2012 г. при рассмотрении дела о продлении срока содержания под стражей Л. до 8 месяцев было установлено, что три предыдущих ходатайства следователя о продлении Л. срока содержания под стражей, по которым судом 08.12.2011 г., 08.02.2012 г. и 11.03.2012 г., выносились постановления о продлении срока содержания под стражей в общей сумме на 4 месяца, были мотивированы необходимостью выполнения одних и тех же действий: предъявление Л. и П. нового обвинения, выполнение требований ст.ст. 215-217 УПК РФ, составление обвинительного заключения. Однако при возбуждении перед судом очередного ходатайства о продлении срока содержания Лапиной Е.О. под стражей и указывая на необходимость выполнения тех же следственных действий, на которые ранее неоднократно указывалось, следователь не привёл никаких объективных причин, по которым эти действия на протяжении длительного времени не были произведены.

Несмотря на то, что к моменту рассмотрения дела в суде кассационной инстанции истекли 22 дня после возбуждения следователем ходатайства, однако до сего времени ни одно следственное действие, указанное в ходатайстве, следователем не было выполнено, хотя производство расследования было поручено следственной группе из 3 следователей ещё 10 октября 2011 года.

Судебная коллегия частным определением от 27.04.2012 г. обратила внимание руководителя следственного управления Следственного комитета РФ по Тверской области Марьина А.Б. на необходимость обеспечения процессуального контроля за соблюдением сроков следствия и организацией расследования уголовного дела в отношении несовершеннолетней Л., которая длительное время содержится под стражей из-за неэффективной организации предварительного расследования.

Однако последующие материалы о продлении срока содержания П. под стражей свидетельствуют о том, что несмотря на частное определение областного суда от 27.04.2012 г., руководство следственного управления Следственного комитета РФ по Тверской области не предприняло необходимых мер для выполнения указанных следственных действий и для завершения расследования уголовного дела в отношении П. и Л. в надлежащие сроки.

Так, постановлением Московского районного суда от 09.06.2012 г. удовлетворено ходатайство следователя о продлении П. срока содержания под стражей до 10 месяцев. Материалы, представленные следователем в суд, подтверждает, что за предыдущие 2 месяца в ходе следствия был допрошен лишь 1 свидетель.

Однако и после того, как 09.06.2012 г. суд продлил срок содержания П. под стражей на 2 месяца, а судебная коллегия Тверского областного суда вновь 27 июня 2012 года вынесла частное определение в адрес руководства следственного управления Следственного комитета РФ по Тверской области, органы следствия продолжали бездействовать и обвинение в окончательной форме предъявили Л. только 30.07.2012 г., П. – 31.07.2012г. , а 01.08.2012 г. уведомили обвиняемых об окончании следственных действий.

Поскольку в течение предыдущих 2-х месяцев следствие не выполнило своевременно запланированные следственные действия, то 02.08.2012 г. перед судом вновь был поставлен вопрос о продлении П. срока содержания под стражей еще на 1 месяц, а всего до 11 месяцев.

Данное дело свидетельствует о том, что органы следствия не всегда правильно организуют свою работу, допускают волокиту при расследовании дела, в связи с чем обвиняемые длительное время содержатся под стражей. Суды же не выясняют причины, по которым не были своевременно выполнены запланированные следственные действия, являются ли они объективными, не всегда реагируют должным образом на нарушения закона следователями. Руководители следственных органов надлежащим образом не осуществляют контроль за сроками следствия и за организацией расследования уголовных дел даже после направления в их адрес частных постановлений (определений).

В связи с тем, что часто суды безоговорочно удовлетворяют ходатайства следователей о продлении обвиняемым сроков содержания под стражей, не проверяя, по каким причинам не выполнены ранее запланированные следственные действия, ряд следователей не только не утруждают себя обоснованием в ходатайствах необходимости длительного содержания обвиняемых под стражей, но они даже не приобщают к материалам документы, свидетельствующие о том, что следствие по делу действительно ведётся и обвиняемый обоснованно содержится под стражей.

Об этом красноречиво свидетельствуют материалы Московского районного суда г. Твери о продлении сроков содержания под стражей З.

Так, из материалов следует, что СО УФСКН по Тверской области 2 уголовных дела были возбуждены 16.04.2012 г. и в этот же день З. был задержан, 18.04.2012 г. по решению суда он заключён под стражу на 2 месяца.

07.06.2012 г. следователь возбуждает перед судом ходатайство о продлении срока содержания З. под стражей на 4 месяца, а 09.10.2012 г. – ещё на 3 месяца, а всего до 9 месяцев по 15.01.2013г. При этом из представленных следователем материалов ни видно, выполнялись ли по делу какие-либо следственные действия, поскольку в обоих материалах имеются только документы о проведённых следственных действиях в апреле 2012 года, т.е. в первые дни после возбуждения уголовных дел, а также характеризующие данные на З., полученные в июне 2012 года.

В своём ходатайстве о продлении З. срока стражи до 9 месяцев, следователь не указывает, по каким причинам в течение 6 месяцев им не выполнены те или иные следственные действия, которые планировались и указывались в предыдущем ходатайстве о продлении срока стражи обвиняемому, в частности такие, как осмотр предметов и веществ, изъятых в ходе оперативно-розыскных мероприятий и обыска, принятие по ним законного и обоснованного решения, сбор в полном объёме характеризующего материала на Золотова.

Не указав объективные причины, по которым не закончено следствие, а формально перечислив ряд следственных действий, которые необходимо выполнить по делу, следователь, ходатайствуя перед судом о продлении З. срока стражи свыше 6 месяцев, в нарушение положений ч. 2 ст. 109 УПК РФ не указал и не обосновал, представляет ли настоящее уголовное дело особую сложность.

Как следует из протокола судебного заседания при рассмотрении ходатайства судья не выяснил у следователя, действительно ли дело является особо сложным и в чём это выражается, однако несмотря на это, в постановлении сослался на то, что дело представляет особую сложность.

О том, что органы следствия не утруждают себя объяснением причин длительного расследования дел и в связи с этим соответственного длительного содержания обвиняемых под стражей свидетельствует и дела Калининского районного суда о продлении сроков содержания под стражей П., Х. и Т. до 9 месяцев, рассмотренные 19.04.2012 г.

Из ходатайства следователя о продлении срока стражи обвиняемым на 2 месяца следует, что по делу необходимо предъявить обвинение в окончательной форме Х., П. и Т., выполнить требования ст. 215-217 УПК РФ, составить обвинительное заключение, кроме того, необходим срок для принятия решения по делу прокурором и судом в порядке ст.ст. 227 и 233 УПК РФ. Однако при этом следователь не привёл причин, по которым те же следственные действия не были выполнены в течении предыдущих 3-х месяцев, на которые суд 18.01.2012 г. продлил обвиняемым срок стражи. Не выяснил этот вопрос у следователя в судебном заседании и судья и никак не прореагировал на нерасторопность следствия.

Таким образом, приведённые примеры свидетельствуют о том, что не всегда суды при рассмотрении ходатайств органов предварительного расследования учитывали то обстоятельство, что установленные статьями 109 и 162 УПК РФ сроки предварительного следствия и содержания обвиняемых под стражей направлены на обеспечение соблюдения разумных сроков проведения как судебного разбирательства, так и предварительного расследования, а также не учитывали правовую позицию Европейского суда по правам человека по данному вопросу.

В постановлении Пленума Верховного Суда РФ № 22 от 29 октября 2009 г. рекомендовано судам при выявлении фактов невыполнения необходимых следственных действий из-за неэффективной организации предварительного расследования реагировать на указанные нарушения путём вынесения частных постановлений.

Следует отметить, что многие судьи выполняют рекомендацию Верховного Суда РФ и реагируют частными постановлениями на факты нарушений, допущенных органами следствия по уголовным делам.

В период обобщения в областной суд из судов области поступило 23 частных постановления, вынесенных в адрес органов следствия, в которых обращалось внимание на допущенную волокиту при расследовании дел.

В основном на допускаемые органами следствия нарушения сроков расследования дел, а в связи с этим и на длительное содержание обвиняемых под стражей, реагируют Центральный, Московский, Пролетарский районные суды г. Твери, Торжокский, Осташковский, Кимрский городские суды, Рамешковский и Калининский районные суды Тверской области.

Частными постановлениями судьи обращали внимание руководителей следственных органов на то, что следователи неоднократно ходатайства о продлении сроков содержания обвиняемых под стражей обосновывают необходимостью выполнения одних и тех же следственных действий, которые были указаны в предыдущих ходатайствах, на то, что работа следствия организована неэффективно, по ряду дел обращалось внимание на то, что дела периодически передаются от одного следователя другому, но ни одним из них фактически расследование не осуществлялось, а также на то, что расследование дел ведётся одним следователем, несмотря на поручение расследования дела следственной группе.

Так, постановлениями Торжокского городского суда от 29.06.2012 г. отказано в удовлетворении ходатайств следователя Торжокского межрайонного следственного отдела СК Российской Федерации по Тверской области о продлении срока содержания под стражей Ш., И. и Г., обвиняемых в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст. 213 УК РФ, на 1 месяц, а всего до 12 месяцев, поскольку судом установлено, что длительность предварительного следствия по данному делу не отвечает требованию о разумном сроке расследования, в ходатайстве следователя содержатся указания на необходимость проведения фактически одних и тех же следственных действий, которые были указаны в предыдущем ходатайстве, но не были выполнены следователем, а следственные действия с обвиняемыми осуществлялись за весь срок следствия дважды: в августе 2011 г. и в начале июня 2012 г. Судом по данным материалам вынесены частные постановления в адрес руководителя Торжокского межрайонного следственного отдела СК, в котором отражено, что следствие осуществляется с нарушением разумных сроков уголовного судопроизводства.

Судья Кимрского городского суда при рассмотрении 22.05.2012 г. ходатайства следователя о продлении срока содержания под стражей обвиняемого С. вынесла частное постановление, которым обратила внимание руководства следственного отдела УФСКН РФ по Тверской области на допущенные следователем нарушения требований уголовно-процессуального закона, приведшего к нарушению прав человека.

По ряду дел судьями Центрального районного суда г. Твери неоднократно выносились частные постановления в адрес руководителя УФСКН РФ по Тверской области, в которых обращалось внимание на отсутствие контроля за процессуальной деятельностью следователей. Однако результаты обобщения свидетельствуют о том, что реальных мер для сокращения сроков расследования дел и содержания обвиняемых под стражей не предпринимается.

Так, в ходе обобщения установлено, что судья Центрального районного суда г. Твери 08.02.2012 г. при рассмотрении материалов о продлении сроков содержания под стражей Т. и С. до 5 месяцев, а всего по 13.04.2012 г., частными постановлениями довёл до сведения руководителя УФСКН РФ по Тверской области Попенко В.И. о ненадлежащем исполнении обязанностей ст. следователем по ОВД СО УФСКН Ивановым А.А. и об отсутствии контроля со стороны руководства за процессуальной деятельностью следователя, которым за два предыдущих месяца не выполнено ни одного следственного действия.

На данное частное постановление в Центральный суд г. Твери 30.03.2012 г. поступил ответ и.о. заместителя начальника управления Шестакова А.В. о том, что следователям указано на обязательность исполнения требований ст. 6.1, ч.8 ст. 109 и 162 УПК РФ, а руководством следственного отдела принимаются меры к сокращению сроков предварительного расследования, недопущению фактов волокиты.

Однако последующие материалы по ходатайствам следователя о продлении срока содержания Т. под стражей до 7 месяцев, а затем и до 10, свидетельствуют о том, что руководство УФСКН Росси по Тверской области никаких мер для ускорения расследования дела не предприняло, в связи с чем 11.04.2012 г. и 31.07.2012 г. в адрес руководителя УФСКН повторно были вынесены частные постановления.

Трижды выносились частные постановления судьями Центрального районного суда г. Твери в адрес руководства СО УФСКН России по Тверской области и по делам о продлении сроков содержания под стражей обвиняемой Р. до 8, 10 и 11 месяцев, в связи с допущенной по делу волокитой из-за неэффективной организации следователями предварительного расследования.

Однако следует отметить, что при обобщении было установлено, что не все частные постановления судей остаются без надлежащего реагирования руководителей следственных органов.

Так, Московским районным судом при рассмотрении 05.07.2012 г. ходатайства следователя о продлении обвиняемому Д. срока содержания под стражей до 10 месяцев 2-х суток было установлено, что следствие ведётся неэффективно, с января 2012 г. по делу проведено всего 2 следственных действия. В этот же день частное постановление о допущенной при расследовании уголовного дела волоките следователем К.. было направлено руководителю СО по г. Твери СУ СК РФ по Тверской области. 23.07.2012 г. зам. руководителя СУ СК РФ по Тверской области уголовное дело изъято из производства следователя К. в связи ненадлежащим расследованием дела, допущенной волокитой и нарушениями уголовно-процессуального закона.

Вместе с тем, хочется обратить внимание судей на то, что критикуя органы следствия и вынося в их адрес частные постановления, необходимо и самим более внимательно относиться к требованиям закона и не допускать его нарушений.

Калининским районным судом выносилось 2 частных постановления в адрес руководителя СУ СК на неэффективную организацию предварительного расследования по делам о продлении сроков содержания под стражей 21.03.2012 г. М. и 14.05.2012 г. Б., проходящих по одному и тому же делу.

Однако направлены ли данные постановления руководителю следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Тверской области из материалов дела непонятно, поскольку согласно сопроводительного письма копия частного постановления от 21.03.2012 г. по материалу в отношении М. направлена прокурору Калининского района Тверской области и в следственное управление по Тверской области Калининский межрайонный следственный отдел- г. Тверь.

При обобщении были установлены факты небрежного отношения судьями к составлению процессуальных документов, так в материале Калининского районного суда Тверской области о продлении срока содержания под стражей обвиняемому Р. имеется частное постановление от 04.07.2012 г., которым обращено внимание руководителя следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Тверской области на нарушение требований ч.8 ст. 109 УПК РФ, однако данное постановление судьёй не подписано, в протоколе судебного заседания нет данных о том, что частное постановление выносилось и оглашалось, протокол судебного заседания не подписан секретарём судебного заседания. Не содержится в материале и сведений о том, направлялось ли данное постановление в СУ СК.

Не содержится данных о направлении частного постановления, вынесенного 04.07.2012 г. в СУ СК и в материале Калининского районного суда о продлении срока содержания под стражей К.

При обобщении также выявлен факт вынесения по одному и тому же материалу двух процессуальных документов, содержащих противоположные выводы.

Так, 30.08.2012 г. Пролетарским районным судом г. Твери ходатайство следователя о продлении срока содержания под стражей Тихонову удовлетворено частично, срок стражи продлён на 1 месяц, хотя следователь просил продлить на 2 месяца, при этом своё решение суд мотивировал тем, что ряд следственных действий не был выполнен своевременно из-за неэффективной организации расследования. Принимая решение о продлении срока стражи, судья в постановлении, процитировав положения ч. 2 ст. 109 УПК РФ, указала, что продление срока до 10 месяцев возможно, поскольку налицо обвинение в совершении тяжкого преступления и особая сложность дела. Вместе с тем, в вынесенном по данному делу частном постановлении в адрес начальника СО УФСКН Росси по Тверской области, судья указывает, что расследуемое дело не представляет особой сложности и у следователя имелись законные основания для окончания следствия в разумные сроки. Кроме того, в протоколе судебного заседания не отражено, что частное постановление по делу выносилось и оглашалось.

При обобщении были запрошены из судов области копии приговоров в отношении лиц, которым в период следствия была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, но приговором суда назначено наказание, не связанное с реальным лишением свободы.

Поступили для обобщения приговоры в отношении 135 лиц, которым назначено наказание, не связанное с лишением свободы, из них 9 женщин и 8 несовершеннолетних.

В большинстве случаев приговорами судов в связи с назначением наказания, не связанного с реальным лишением свободы, освобождались из-под стражи лица, признанные виновными в совершении преступлений средней тяжести. В отношении 9 лиц, содержащихся под стражей от одного до трех месяцев, уголовные дела по преступлениям средней тяжести были прекращены в связи с примирением с потерпевшим.

Также освобождены из-под стражи приговорами судов 4 лиц, признанных виновными в совершении особо тяжких преступлений (двоим за преступление, предусмотренное п. «а» ч.2 ст. 126 УК РФ, и одному за преступление, предусмотренное ч.3 ст. 162 УК РФ, назначено лишение свободы условно, к одной женщине за преступление, предусмотренное ч.3 ст. 162 УК РФ, применена отсрочка исполнения наказания в виде лишения свободы на основании ст. 82 УК РФ.

В основном лица, которые освобождены из-под стражи приговорами судов, содержались под стражей 2-4 месяца. Более длительный срок под стражей до приговора суда провели лица, обвиняемые в совершении особо тяжких или тяжких преступлений, но действия которых приговорами судов были переквалифицированы на менее тяжкий закон.

Так, К. была избрана мера пресечения в виде содержания под стражей в связи с обвинением в преступлении, предусмотренном ч. 4 ст. 111 УК РФ. Приговором суда он осуждён по ч.1 ст. 109 УК РФ к исправительным работам. Под стражей он пробыл более 12, 5 месяцев.

Таким образом, проведённое обобщение материалов о заключении под стражу и продлении её сроков, анализ приговоров судов области, которыми осуждённые освобождены из-под стражи в связи с назначением наказаний, не связанных с реальным лишением свободы, свидетельствует о том, что при избрании и продлении меры пресечения в виде заключения под стражу судам следует более внимательно проверять доводы органов следствия, обосновывающих ходатайства об избрании (продлении) меры пресечения в виде заключения под стражу, учитывать не только тяжесть инкриминируемых преступлений, а все обстоятельства дела, данные о личности подозреваемых (обвиняемых), и в обязательном порядке рассматривать вопрос о применении альтернативных мер пресечения, не связанных с лишением свободы.

Судам надлежит учитывать, что содержание под стражей является самой строгой мерой пресечения, которая ограничивает права, свободы и личную неприкосновенность человека и гражданина, а поэтому недопустимо формально подходить к разрешению соответствующих ходатайств.

Судам следует принимать меры, направленные на повышение требовательности к представляемым органами следствия материалам. При выявлении обстоятельств, свидетельствующих о том, что необходимые следственные действия не произведены из-за неэффективной организации предварительного расследования, широко использовать полномочия, предоставленные ч. 4 ст. 29 УПК РФ.

 

Судья Тверского областного суда В.В. Прохорова